Изгнанные правды ради

В Одессе у них осталось все: родные, друзья, огромный дом, машина, собственное дело… Осталось не просто в другом месте, но и в прошлой жизни.  Семья из десяти человек, прихватив только самое необходимое, вынуждена была тайно покинуть родные места, чтобы стать бесправными скитальцами в другом государстве.

Жизнь, ставшая «прошлой»

Руслан Викторович по образованию – юрист, на родине занимался адвокатской деятельностью. В 2006 году он основал православную патриотическую газету, которую издавал вплоть до июня 2014 года. Кроме газеты, Руслан Викторович вместе с женой Татьяной выпускали авторскую передачу для местного телеканала аналогичного содержания. В ней они поднимали острые темы, например о захвате православных храмов представителями крымско-татарского меджлиса, или о том, как 60-летие Победы было проигнорировано правительством Ющенко. В общем, свою активную гражданскую позицию подкрепляли и делами.
Когда на Украине начались известные события, Руслан Викторович не отказался от своей жесткой по отношению к Майдану позиции, что, конечно, было совершенно не по душе его организаторам и сторонникам.

События в Одессе

Сопротивление Майдану в Одессе было одно из самых сильных. Поэтому сокрушительный удар режиссеры переворота нанесли именно здесь.
2 мая, во время событий «Одесской Хатыни», Руслан Викторович был в городе. Во время кровавой бойни Дом профсоюзов был оцеплен милицией, к нему не пропускали никого. Те, кого удалось спасти от пожара и радикалов, сразу же были арестованы.
В следующие два дня Руслан с другими активистами добились освобождения части арестованных. Пришлось силой ворваться в здание городского УВД, после того как «Беркутовцы», оцеплявшие здание, побросали щиты и под аплодисменты горожан покинули место событий.
– Среди арестованных не было причастных к резне, – рассказывает Руслан. – Ни одного боевика, ни одного из тех, кто готовил «коктейли молотова». Были там простые люди, с которыми мы ходим в один храм. Мы добились освобождения 63 человек. Оставшимся дали сроки от пяти до пятнадцати лет и отправили в тюрьмы в западной области Украины. Вечером того же дня Правый сектор приехал в милицию и потребовал списки тех, кого выпустили, с адресами и телефонами. За несколько последующих недель после этого 16 человек из них погибло.
В газете Руслана Викторовича была напечатана правда о кровавой провокации и фотографии ее настоящих виновников. Газета разошлась большим тиражом по всей Украине. И тогда ее издатель тоже попал в «черный список».

Начало скитаний

У Руслана и Татьяны – восемь детей.  Старшему – 22 года, младшему – 5 месяцев. Во время описываемых событий Татьяна была на 8-м месяце беременности. Бежать пришлось с огромной семьей и беременной женой, которая, ко всему, тяжело переносила беременность.
– Нас предупредили, что мы тоже в списке, как свидетели, и тогда мы решили спрятаться, – поведал Руслан. – Несколько месяцев мы скрывались у друзей, Татьяна была в положении. 5-го мая мы взяли детей в охапку и уехали в чем были. Сменили несколько мест. Божья милость, что мы остались живы.
Потом страсти вокруг Одессы немного улеглись, начались боевые действия на Донбассе. Семья решила вернуться в свой дом, потому что пришло время появиться на свет малышу. Вернулись ночью, по-тихому, и старались «не светиться»: не включали дома свет, не выходили во двор. 9 июля Татьяна дома родила сына Гришу. Роды принимал друг их семьи, врач-гинеколог. После вызвали «скорую» и оформили роды.
Видимо, за домом наблюдали, потому что через некоторое время в дом ворвались автоматчики и провели обыск. Но ничего не нашли – Руслан к тому времени все, что могло бы послужить к его обвинению, из дому вывез.
– Мы пытались найти защиту у различных общественных организаций. Обращались даже в Российское консульство. Но нам никто не смог ничем помочь. Только Господь нас покрывал. До майских событий Одесса ждала помощи России. Все думали, что вслед за Крымом Россия поддержит и Одессу, 90% населения была настроена на то, что Россия примет всю историческую Новороссию, в том числе и Приднестровье, к себе. Все ходили с русскими флагами, с георгиевскими ленточками. После того, как Россия сдержано отнеслась к референдуму на Донбассе, моральный дух одесситов сильно упал. А события 2 мая полностью убили все надежды. В наши дома врывались радикалы, и безнаказанно убивали, кого им надо. Били депутатов при людях, это демонстрировали, чтобы показать, что никто не застрахован. У нас не было оружия, и за нашими спинами не стояли «Вежливые люди». За георгиевские ленты стали просто убивать. В Одессе сейчас – самый сильный «Правый сектор». Если по закону не придраться, присылают их. Одесса изнасилована и запугана.

«Исход из Египта»

Изгнанники долго не могли выехать – не было подходящего транспорта. На помощь пришел все тот же друг семьи, который на своем микроавтобусе взялся провести их через границу. Ехать было рискованно, ведь в машине, вместо положенных восьми человек, надо было провезти одиннадцать.
9 ноября рано утром большая семья загрузилась в микроавтобус. Взяли с собой только то, что уместилось в машину. Поехали через глухой приграничный пункт – там было больше всего шансов «проскочить» без проблем. Было страшно. Все молились.
– На приграничный пункт мы приехали в десять вечера, – рассказывает Татьяна. – Стоят две какие-то будки, машин нет, пограничники ходят сонные. И тут произошел интересный момент. У нас Егора «укачало», и, когда сотрудник пункта открыл дверь машины, мальчика вырвало прямо на него. Пограничник брезгливо закрыл дверь и даже не стал разглядывать, кто находится внутри. Когда стали проверять документы, завис компьютер. Вообще, проверяли нас, что называется, спустя рукава. Господь помог – за нас многие молились в этот момент.
На российской стороне границы, поразившей, после украинских «будок», своим современным оснащенным по всем требованиям терминалом, к беженцам отнеслись со снисхождением. Таможенница посоветовала заехать в женский монастырь, находящийся неподалеку. Сказала: «не ради вашей гражданской позиции, а ради ваших детей».

Добро простых людей

– Неподалеку от города Рыльска, в с. Большегнеушево, находится Казанский женский монастырь, – рассказывает Руслан. – Мы приехали туда, когда все уже спали. При входе показали фотографию нашей семьи, сказали, что едем с Украины. Какая-то матушка проводила нас в трапезную, накормила, а потом, уже за полночь, – в гостевые покои. Мы спросили: «А как матушку игумению зовут?» Ответила: «Ипполита». А на следующий день оказалось, что это и была сама игумения. Утром она нас снова накормила и проводила в путь. Мы хотели оставить пожертвование, но она отказалась, сказала: «Помолитесь за меня в Дивееве на Канавке».
Родственников в России у Руслана и Татьяны нет, а в Дивеево было решено ехать потому, что несколькими месяцами ранее сюда же переехали их знакомые. Тоже, не от хорошей жизни. И эти люди, согласившиеся приютить огромную семью, и матушка Ипполита, и еще многие, помогшие от чистого сердца вынужденным скитальцам, – произвели на Руслана и Татьяну большое впечатление.
– На блокпосту на территории России нас остановил гаишник, – рассказывает Татьяна, – А когда узнал, что мы беженцы, то объяснил, как проехать, пожелал счастливой дороги. Еще и отчитал водителя: «Ты что же сразу не сказал, что вы беженцы?» Люди на трассе, когда мы останавливались покупать продукты, делали скидку, давали сверху. И здесь те, кто узнает о нас, тоже помогают. Как правило это – малоимущие и многодетные. А вот для закона мы – обычные мигранты, такие же, как приезжающие на заработки «гости из Средней Азии».

Новое место жительства

В Дивееве большая семья снимает дом, и очень благодарны его хозяевам, согласившимся пустить их с таким количеством детей. На работу главу семейства и старшего сына не берут – нет гражданства.
Получить российское гражданство очень сложно, даже тем, кто всю жизнь твердо считал себя русским, да еще и пострадал за право считаться таковым.
– Сейчас для нас самое реальное – это добиться разрешения на временное проживание, – поделился Руслан Викторович. – Но квот пока нет. Когда они откроются, их быстро раздадут, люди давно стоят в очереди. Ну и деньги тоже нужны большие на все справки, медосмотры и т.д. На нашу семью выйдет не меньше 40 тыс. рублей. Таких денег у нас нет.
Денег у «неофициальных» беженцев, действительно, нет. Пока удалось устроить только старшую дочь – певчей в приходской храм Св. мученицы Елисаветы. Ее талант и музыкальное образование оказались востребованы. Сам Руслан помогает в алтаре. Церковь помогает продуктами и вещами.
– Счет газеты арестовали. Родители, брат собрали нам кое-что перед отъездом. Мы – как те библейские евреи, которые накануне бегства поодалживали у соседей-египтян, и сбежали, – смеется Руслан. – Бог даст, разживёмся – отдадим.
Вообще, Руслан и Татьяна не унывают, и, несмотря на все злоключения,  держатся бодро.
– Спаситель сказал: «Блаженны изгнанные правды ради… радуйтесь и веселитесь, яко мзда ваша многа на небеси». Поэтому, нам нечего переживать, уповая на Господа. Самое главное – найти работу и жилье. Вольемся в российскую жизнь полноправными членами общества. Возвращаться на Украину – самоубийство. Назад мы можем вернуться только в Новороссию.

Публикация в газете «Дивеевские Колкола» №1 за 2015 год. Автор — Павел Сушков.

Редакция просит своих читателей оказать материальную и молитвенную помощь этой семье. Имена для поминания: Рустик, Татиана, Христина, Богдан, Серафима, отроковица Дарья, младенцы Мария, Георгий, Любовь, Григорий.

Реквизиты для оказания материальной помощи: Счет №40820810342000604483 в Волго-Вятском банке Сбербанка России, г. Нижний Новгород. БИК 042202603. Телефон: 8-987-548-40-98.

Можно обратиться в редакцию «Дивеево Сегодня».

Оценить